Пластический хирург Нодир Ибатов: «Эмоции пациентов не купишь ни за какие деньги»

Основатель Центра пластической хирургии Ibatov’s Clinic Нодир Ибатов открыл в Ташкенте новую клинику и школу для обучения мастерству ринопластики. В интервью The Mag он рассказал, как сделать пациентов счастливыми, почему иногда ему приходится быть психологом и что спасает от профессионального выгорания.

Нодир, три года назад Вы давали нам интервью и тогда говорили, что пластическая хирургия в Узбекистане развита недостаточно: не хватало хороших специалистов, инструментов, опыта. Что-то изменилось с тех пор?

Конечно! Мы нарастили кадровый потен­циал, подготовили много специалистов.

Это люди с медицинским образованием, которые изучали у нас теорию и практику пластической хирургии. Пациентов тоже становится больше, и мы готовы их при­нимать. Благодаря накопленному опыту и новым технологиям мы сокращаем время самих операций. Если раньше каждая дли­лась 4-5 часов и мы могли в день провести максимум две пластики, то сейчас делаем в среднем пять операций. А мой личный ре­корд — девять операций за один день. В це­лом же за девять лет я сделал уже больше семи тысяч операций.

Кто в основном к Вам обращается — это пациенты с медицинскими показаниями или те, кто хочет по эстетическим причинам изменить внешность?

Часто бывает, что мы исправляем одновременно и то и другое. У меня два диплома — лора и пластического хирурга, и поэтому, когда я устраняю затруднения носового дыхания, могу подкорректировать и наруж­ные недостатки. Здоровье, безусловно, важно, но и психологическое состояние человека играет большую роль.

Да, Бог создаёт нас такими, какие мы есть. И меня часто спрашивают, правильно ли это менять. Но если человек страдает и не может нормально себя чувствовать в социуме, почему бы ему не по­мочь? При этом надо иметь в виду, что есть и какие-то общие эстетические тренды, которые со временем меняются. Сейчас, например, тренд на приподнятый кончик носа, а раньше чаще всего просили убрать горбинку на переносице.

На Западе, где очень развита пластическая хирургия, люди часто идут на операцию, чтобы быть похожими на каких-то звёзд. А у Вас бывают пациенты, которые просят сделать «как на фото»?

Да, таких пациентов много! Чаще всего женщины равняются на Анджелину Джоли, Деми Мур, Шерон Стоун, Монику Беллуччи. Нос действительно может сделать лицо красивее. Например, приподнятый кончик носа моло­дит, опущенный, наоборот, старит — вспомните Бабу-ягу, например. Но форма носа — очень индивидуальный параметр. Делать нос, как у звезды, не лучшая идея. Да, эти люди красивые, но у них все части лица другие: глаза, веки, подбородок. То есть для соответствия придётся делать полный «тюнинг».

А у Вас самого есть идеалы носов?

Конечно. Но я стараюсь выходить за пределы стандартных носов. Каждый подбираю пропорционально к лицу конкретного человека. Этим я отличаюсь от многих других хирургов. Например, бывают широкие круглые лица, значит, крохотный кукольный нос не для них.

«Хороший хирург должен уметь отказать в операции».

Что если пациент остался недоволен результатом операции? Можно ли «вернуть всё, как было» или переделать в короткие сроки?

Вернуть, как было, нельзя, но переде­лать можно. А вообще, чтобы не случалось подобных ситуаций, хирург дол­жен провести грамотную консультацию на первом этапе. Пациент может хотеть что угодно, но не всегда нужно идти на поводу у его желаний. В США и Европе пациенты даже обязательно проходят консультацию психиатра. У нас такого нет, но я всегда беседую с че­ловеком, узнаю, кем он работает, есть ли семья. Это помогает составить психологический портрет и понять, зачем ему операция.

Есть те, кто делает ринопластику в пя­тый раз, пытаясь довести нос до идеала. Я берусь не за все случаи, какие бы день­ги ни предлагали. Просьба открыть кредит на операцию — это первая причина отказать человеку. Если такому клиенту вдруг не понравится результат, он мо­жет замучить тебя судами.

Есть вообще какой-то лимит на подобные вмешательства? Например, у Майкла Джексона в своё время были проблемы с дыханием из-за частых операций на носе.

Если быть точным, он оперировался 13 раз. Но в то время ринопластика была ещё недостаточно развита. Возможно, сейчас его африканский нос исправили бы за 1-2 раза. Вообще, хороший специалист должен понимать разницу между тем, что человек хочет и что ему нужно. И уметь отказать в операции. К сожалению, многие смотрят только на возможность заработать, но для меня гораздо важнее ответственность перед человеком. Результаты операций оказывают большое воздействие на дальнейшую жизнь пациентов. Мы отчасти влияем на судьбы этих людей. Они начинают чувствовать себя по-другому. Посмотрите у нас в «Инстаграме» ролики, где после операций снимают повязки, — вы увидите эмоции пациентов. Эти искренние улыбки не купишь ни за какие деньги.

Расскажите о Вашей новой клинике. Чем она отличается от предыдущей?

Наша новая клиника, которую мы недавно открыли, — единственная в стране клиника с девятью операционными. Здесь будут выполняться все виды пластических операций: ринопластика, маммопластика, блефаропластика и другие. На каждое направление мы выделили отдельную команду. А ещё здесь очень комфортно, мне самому нравится.

Сколько времени проходит с момента записи на ринопластику до самой операции? Приезжают ли пациенты из других стран?

Очередь у нас примерно 1-2 месяца. За 2-3 дня пациент сдаёт анализы, и, если всё хорошо, мы приглашаем его на операцию. Затем человек ещё сутки находится в стационаре и после этого возвращается домой. Если клиент не местный, то он может пробыть в стационаре и дольше — у нас в клинике больше 30 коек. Из-за рубежа действительно часто приезжают. У нас много клиентов из Казахстана, Таджикистана, Чехии, Украины, Арабских Эмиратов, США. В основном они приезжают на вторичные операции.

Сколько человек участвует в одной операции и как долго длится процесс?

Обычно в операции принимают участие пять-шесть человек: хирург, операционная сестра, анестезиолог, ассистент, санитарка. Первичная операция обычно длится около полутора-двух часов. Вторичные и последующие — 5-6 часов, потому что там мы исправляем то, что уже было кем-то сделано ранее.

А сколько вообще стоит ринопластика?

Первичная операция стоит 4000 долларов, вторичная — от 5000 до 20 000 долларов. Разница объясняется тем, что повторные операции сложнее: ты уже переделываешь за кем-то. В Европе ринопластика сто­ит от 15 000 евро. В Америке же, к примеру, стоимость операции на­чинается от 20 000 долларов. Самый богатый человек в США — это пла­стический хирург, даже дантист на втором месте.

Есть ли какие-то программы, которые позволяют делать операции более доступными? Может, для тех, кому они жизненно необходимы?

Да, в нашей клинике уже второй год проходит акция — бесплатные операции по исправлению «заячь­ей губы». Обычная стоимость такой операции — около 15 000 долларов, но мы проводим их безвозмездно каждую пятницу.

Какое время года лучше всего подходит для ринопластики?

Раньше считалось, что летом опе­рацию лучше не делать, потому что в процессе восстановления нужно находиться в прохладном климате. При температуре воз­духа выше 30-40 градусов сосуды расширяются, могут появиться кровотечения. А значит, вероятны гематомы, осложнения. Но сей­час, когда почти у всех дома есть кондиционеры, мы делаем опера­ции круглогодично.

«Мне важно показать, что здесь, в Узбекистане, можно делать сложнейшие операции».

Вы мечтали открыть в Узбекистане собственную школу ринопластики. Насколько приблизились к этому?

Фактически такая школа уже есть. Министр здравоохранения на днях официально сообщил об открытии у нас ординатуры. Будем работать со студентами Ташкентской меди­цинской академии и Педиатрического медицинского института. Это для нас большая честь, будем стараться. Кроме того, я являюсь ассистентом кафедры в Ташкент­ском государственном стоматологическом институте. В целом у меня сейчас больше ста учеников. И среди них есть такие, которые уже открывают собственные клиники.

Какие советы Вы даёте начинающим ринохирургам?

Я считаю, что нужно любить свою работу — в первую очередь. Если любви нет, хорошим хирургом не стать. Ещё запастись терпением — в этой профессии оно пригодится. Чётко понимать, к чему ты идёшь, что тебя ожидает и что может случиться с тобой и с пациентом. Хирург должен не вестись на поводу у общественного мнения и пони­мать, как сделать лучше для каждого отдельного пациента.

Например, бывают операции с очень кривыми носами: даже если всё сделано иде­ально, из-за мышечной памяти нос всё равно потом чуть искривится. Об этом надо обязательно предупреждать заранее. Раньше я этого не делал и меня потом мучило чув­ство вины. Так что без практики не стоит совать свой нос в эту профес­сию. Ну и не переставать совершен­ствоваться. Мы, например, каждый год ездим за границу, смотрим, как работают другие хирурги, узнаём новые детали, пробуем то же самое у нас в клинике.

А минусы у Вашей работы есть?

Разве что немного огорчают про­фессиональные болезни: межпозвонковые грыжи, мигрени от не­досыпов и частый стресс.

«Если создаёшь красоту, ты и сам должен быть в форме».

Но сейчас стараюсь больше време­ни уделять себе. Хожу в спортзал. Считаю, что хирург должен быть здоровым и физически, и психологически. Если ты создаёшь красоту, ты сам всегда должен быть в форме, хорошо одеваться, уметь разговаривать с пациентами.

У Вас не случалось ещё профессионального выгорания?

Почему должно быть выгорание, если любишь свою работу? Это компенсирует все минусы. Я стараюсь заряжать этой любовью и свою команду, и учеников. Несмотря на трудности, мне важно показать людям, что здесь, в Узбекистане, можно делать сложнейшие операции. К тому же дешевле, чем в других странах.

А какой самый странный стереотип о пластической хирургии Вы слышали?

Раньше уважаемый хирург должен был непременно быть каким-то профессором, иначе к нему не шли. Если не защитился, многие дороги были закрыты. Я своим примером разрушил этот стереотип. У меня есть своя клиника, больше ста учеников, довольные пациенты. Но это не наука в чистом виде. Научную степень я получил только ради дедушки, который настаивал, чтобы она была.

Вообще, когда я только начинал свою деятельность, были сильны определённые установки советских времён. Говорили: должно быть только так. Но на деле правила устанавливаешь ты сам. Главное — не переходить черту, которая может навредить пациенту.

Если дети захотят пойти по Вашим стопам, поддержите их?

Конечно поддержу. У нас, кстати, тоже династия врачей: отец, мать, дядя, младший брат, сестра млад­шая. Правда, хирургом в семье стал только я.

БЛИЦ

От какого своего качества хотели бы избавиться?

Я очень мнительный.

Опишите себя тремя словами.

Заботливый. Упрямый. Целеустремлённый.

С каким животным Вы бы себя сравнили?

Скорее всего, с волком. Он одинокий и вольный — волка не встретишь на арене цирка.

Чего Вы никогда не делали в жизни, в отличие от других?

Никогда не бывал в детском лагере.

Как бы Вы объяснили ребёнку, что такое успех?

Успех — это независимость.

Расскажите факт о себе, в который никто не верит.

Я только год назад научился ездить на велосипеде.

Если у Вас вдруг появится три часа свободного времени, чем займётесь?

Отдохнул бы возле моря. Один. Без телефона. Очень редко уделяю время отдыху.

Представьте, что Вы с группой людей оказались на необитаемом острове. Какую обязанность на себя возьмёте?

Стану поваром. Я неплохо готовлю национальные блюда. Например, казан-кебаб очень люблю.

Назовите достижение, которым Вы гордитесь, но которое не относится к Вашему основному занятию.

Я строитель. У меня есть своя компания, которая строит дома. Я очень люблю интерьерный дизайн, считаю, что всё должно быть красиво. Красота спасёт мир.