Самые интересные фрагменты из интервью Павла Дурова

Основатель «Телеграма» дал интервью журналисту Такеру Карлсону, где рассказал о попытках открыть бизнес за рубежом после отъезда из России, нулевых затратах на маркетинг и личной эффективности на позиции менеджера. Мы перевели интервью и приводим из него самые интересные фрагменты.

Когда мне было четыре, моя семья переехала в Италию. Я пошёл там в школу, хотя не знал тогда, конечно, ни одного итальянского слова. Многие учителя отнеслись ко мне с иронией. Но в конце года я уже стал лучшим в своём классе. А моего брата показывали по итальянскому телевидению как вундеркинда, который в десять лет мог решать кубические уравнения.

После развала СССР мы вернулись в Россию. Моему отцу предложили возглавить один из факультетов Санкт-Петербургского государственного университета. Он известный учёный, занимающийся древнеримской литературой.

В России в 90-е годы были экспериментальные школы, где тебя учили очень многому. Например, в моей школе было шесть иностранных языков, специализированные математика и химия. Мой брат несколько раз подряд становился чемпионом международных олимпиад по математике и программированию. Я тоже был одним из лучших в школе, побеждал на областных соревнованиях. Мы оба были очень увлечены кодированием.

Мы привезли компьютер IBM PC/XT из Италии и поэтому в начале 90-х стали одними из немногих людей в России, которые могли сами научиться программированию. Во время учёбы в университете я создавал сайты для своих сокурсников и со временем основал компанию, которую впоследствии стали называть «фейсбуком в России». Это была VK («ВКонтакте»), мне был 21 год.

В конце концов она стала самой популярной социальной сетью в России, Украине, Беларуси, Казахстане и ещё целом ряде постсоветских стран. Постепенно компания выросла до 100 млн активных пользователей, что было тогда очень много. Какое-то время я был единственным сотрудником компании: сам писал код, сам занимался дизайном, сам управлял серверами и даже отвечал на запросы в службе поддержки. Я почти не спал — но было весело.

По-моему, в 2011 или 2012 году мы столкнулись с первыми проблемами в России. Российская оппозиция начала использовать сообщества во «ВКонтакте» для организации крупных митингов в России, и тогда правительство попросило нас эти сообщества закрыть. Я отказался. Через несколько лет после этого, во время протестов в Украине, произошла похожая история. Мы снова отказались. В конце того года мне предложили выбор между двумя неоптимальными вариантами — выполнять то, о чём меня будут в дальнейшем просить, или продать свою долю в компании, уйти с поста гендиректора и уехать из страны. Я выбрал последнее.

* * *

Желание разбогатеть для меня никогда не было главным. Я всегда хотел оставаться свободным. И позволить другим людям быть такими же свободными. Также я понимал, что у меня нет по-настоящему безопасного средства связи — хотя бы для общения с собственным братом. Поэтому идея создания «Телеграма» на самом деле возникла, ещё когда я жил в России.

Я решил, что было бы неплохо придумать хорошо зашифрованные приложения для обмена сообщениями. Мой брат создал стандарт шифрования, который мы используем и по сей день с незначительными изменениями. Я же больше занимался пользовательским интерфейсом и работой приложения.

* * *

Мы побывали во многих местах. Сначала отправились в Берлин и попытались основать там компанию. Затем попробовали в Лондоне, Сингапуре, Сан-Франциско. Но везде было трудно преодолевать бюрократические препоны. Я привозил с собой лучших в своём деле программистов и пытался их нанимать, но, например, в Берлине ничего не получилось, так как я должен был доказать, что не смог нанять людей из ЕС.

Какое-то время мы думали о Сан-Франциско, где находится множество технологических компаний. Но произошло несколько событий, которые заставили меня засомневаться. Во-первых, на меня просто напали на улице, это случилось после посещения офиса «Твиттера». Трое здоровенных парней пытались выхватить у меня телефон, завязалась небольшая драка. Я был в шоке: это первое место в мире, где на меня напали.

Во-вторых, мы привлекали слишком много внимания со стороны ФБР. Я привозил с собой специалистов, работающих с нами над «Телеграмом». И вот сотрудники спецслужб однажды попытались нанять моего инженера за моей спиной. Им было любопытно узнать, какие библиотеки с исходным кодом интегрированы в приложение на стороне клиента. Они предлагали ему создать в коде «Телеграма» лазейки для своих нужд.

Семь лет назад мы переехали в ОАЭ. И пока ни разу об этом не пожалели. Здесь достаточно просто вести бизнес. Например, вы можете нанимать людей из любой точки мира, вид на жительство предоставляется автоматически. Здесь удобная система налогообложения и хорошая инфраструктура. Вы получаете довольно много — дороги, аэропорты, отели — при не самых больших налогах. Ещё это нейтральная страна, которая хочет дружить со всеми.

* * *

«Телеграм» — большая платформа, которая популярна в разных странах. И мы получаем много запросов и требований. Некоторые из них, скажем, вполне законны: они касаются людей, пропагандирующих насилие или замеченных в террористической активности. Другие мы игнорируем, потому что они не соответствуют принципу защиты частной переписки.

Но я бы сказал, что самое большое давление на «Телеграм» исходит не от правительств различных стран. А от Apple и Google. Они, по сути, способны подвергнуть цензуре всё, что вы можете прочитать на своём смартфоне. Они ясно дают понять, что, если вы не подчиняетесь их правилам, ваше приложение может быть удалено из их магазинов.

Вообще, дело не в правилах, а в их применении и толковании. Сами правила могут звучать вполне адекватно, но интерпретировать их можно по-разному. Мы уже несколько раз были не согласны с Apple или Google по поводу интерпретации каких-то законов или правил. Иногда они даже соглашались с нами. А иногда нет, и нам приходилось удалять какой-то контент.

* * *

«Телеграм» на 100% принадлежит мне. Я не ищу инвестиций, потому что наши миссии и цели могут не совпасть с миссиями каких-либо фондов. У меня на банковских счетах уже несколько лет лежат несколько сотен миллионов долларов, и я ничего с ними не делаю. У меня нет ни недвижимости, ни самолётов, ни яхт. Такой образ жизни мне подходит.

Мой приоритет сегодня — свобода. Как только ты начнёшь покупать вещи, это привязывает тебя к определённому физическому месту. Кроме того, мне нравится быть сосредоточенным на работе над «Телеграмом». А если куплю дом или что-то в этом духе, я буду тратить время на то, чтобы обустроить его и т. д.

* * *

Я верю в эффективность. Думаю, то, что я долго был единственным владельцем, директором и менеджером по продукту, на самом деле позволило нам двигаться быстрее. Я всё ещё сам придумываю большинство функций, всё ещё работаю напрямую с каждым инженером, каждым дизайнером, который эти функции реализует.

* * *

У нас нет отдела кадров. Мы в некотором смысле децентрализовали это. Мы запустили платформу contest.com, на которой организуем конкурсы для инженеров. Так, по результатам соревнований, которые проводятся раз в месяц или два, мы отбираем лучших из лучших. Затем они, возможно, смогут присоединиться к нашей команде, где сейчас всего около 30 инженеров.

Думаю, что большинство основателей технологических компаний согласятся с тем, что управление публичной компанией менее эффективно, чем управление частной компанией. У листинга, конечно, есть и преимущества — это удобно, когда вы хотите приобрести другие компании или если вам нужны наличные. Но мне сейчас ничего этого не нужно.

* * *

На маркетинг мы тратим ноль. Мы никогда ничего не тратили на привлечение пользователей. Никогда не продвигали «Телеграм» на других социальных платформах. Весь наш рост — чисто органический, и так, без расходов на рекламу, мы достигли почти 900 млн пользователей. Думаю, в течение этого года их станет миллиард.

* * *

Что мы поняли довольно рано, так это то, что люди достаточно умны. Им нравятся хорошие вещи и не нравятся некачественные. Когда люди пробуют «Телеграм» и обращают внимание на нашу скорость, безопасность, производительность, они уже не хотят возвращаться к прежним продуктам. Их устраивает независимость, конфиденциальность, свобода. Поэтому они начинают рекомендовать его своим друзьям.

* * *

Я встречался с Марком Цукербергом более десяти лет назад. Тогда я ещё руководил «ВКонтакте». Я помню, как он спросил меня, не планируем ли мы начать международную экспансию. Я сказал: «Нет» и спросил, не собирается ли он захватывать тот рынок, где мы работаем. Он тоже ответил отрицательно. Но в итоге мы оба сделали это через две–три недели.

* * *

По умолчанию я предполагаю, что устройства, которые я использую, взломаны.

* * *

Дело не в том, что мы болеем за оппозицию или выступаем за правящую партию. Дело не в том, что нам всё равно. Но мы считаем, что важно иметь платформу, нейтральную по отношению ко всем голосам. Мы верим, что конкуренция различных идей может привести к прогрессу и лучшему миру для всех.

* * *

Мне интереснее принимать решения о том, как будет общаться миллиард людей, чем о том, какого цвета будут кресла в доме, где побываю только я, мои родственники и несколько друзей.

Перевел Денис Устьянцев